Иоанна Хмелевская - Корова царя небесного [Божественная корова]

Не сразу понял Стефан, о чем его спрашивают.

— А… Да, и в рулетку тоже. Мне повезло. Как же получилось, что ты столько видела?

Добросовестная натура Элюни заставила её мобилизовать свои умственные силы, хотя в данный момент преступная шайка нужна была ей как прошлогодний снег. Она постаралась как можно понятнее, но покороче изложить соображения Казика насчёт действий преступной шайки, ибо её подгоняло нетерпение услышать от обожаемого мужчины ещё какие-либо подробности о его жизни, например, о детских годах. О его вкусах, узнать хоть что-нибудь о пристрастиях и антипатиях, вообще о нем самом. Что ей преступные шайки? Ведь завтра вечером им будет не до разговоров…

Подумав о завтрашнем вечере, она невольно вспомнила некоторые неприятные аспекты этих любовных свиданий. Небось он опять захочет… Да нет, наверняка захочет, придётся ей привыкать. Может, когда-нибудь и её вкусы примет во внимание, в будущем…

— Сейчас я должен выйти ненадолго, — вдруг сказал Стефан. — Но ещё вернусь. Ты до скольких здесь будешь?

Элюня чуть было не ляпнула — да хоть до утра. Хорошо, опять сказалась её добросовестная натура, напомнив о брошенном на произвол судьбы бюро путешествий. Поэтому она ответила с тяжким вздохом:

— Самое позднее — до восьми. Завтра у меня ответственная встреча, придётся с утра поработать, а возможно, даже ещё и сегодня вечером. К часу дня проекты должны быть готовы, так что ночные развлечения отпадают.

— Попробую успеть…

Барнич удалился, а Элюня вроде как малость опомнилась. Получив возможность отдохнуть от любовных переживаний, стала замечать окружение и первым делом обратила внимание на автомат. Чуть ли не вслух выразила ему сердечную благодарность за то, что позволил ей немного выиграть. Ах, какая приятная предстоит ей жизнь! Волшебный вечер завтра, за которым наверняка последуют столь же волшебные.

Без пяти восемь решила закругляться, хотя жетоны ещё оставались. Сгребая их в банку, все думала о предстоящих упоительных вечерах. И тут опять появился Стефан Барнич.

— Очень надеялся, что ещё застану тебя, — тихо произнёс он. — Даже загадал — если ты ещё не ушла, мне повезёт в делах. Ты здесь, значит, повезёт.

Если бы не обещанный на завтра сказочный вечер, Элюня наверняка наплевала бы на обязательства перед турфирмой и осталась хоть на всю ночь с любимым, даже собиралась что-то пролепетать на сей счёт, но Барнич докончил свою мысль:

— Забежал я на минутку, тут у меня важная встреча, потом мы отправимся в другое место. Хорошо, что ты тоже уходишь, а то я бы жалел.

Поэтому Элюня ничего не стала говорить, а молча встала. Барнич проводил её к кассе, где она получила выигрыш, затем к гардеробу, подал ей пальто, на прощание наградил нежной улыбкой и вернулся в зал казино. Оттуда он сразу направился в бар.

Элюня же поспешила домой, земли под собой не чуя от счастья. Ничего не видела вокруг, а уж тем более не обращала внимания на автомашины, что ехали за ней.

От счастья к ней даже вернулся аппетит. Она всегда любила поесть, любовные переживания время от времени аппетит отбивали, а тут она вдруг ощутила волчий голод и вспомнила, что в доме — шаром покати. Поэтому, поставив машину у дома, она не сразу направилась в свой подъезд, а сначала зашла в соседний, где с некоторых пор обосновался небольшой магазинчик, работающий до десяти вечера. Там она и сделала покупки, весьма основательные: жестяную большую банку фляков (тушёные рубцы с пряностями, национальное польское блюдо), стеклянную банку маринованного перца, баночку паштета, бутылочку соевого масла, бутылку вина, превратившегося в ледышку цыплёнка и столь же намертво замороженное рыбное филе. К этим основополагающим продуктам добавились свежий хлеб, масло и помидоры.

Все это продавщица сложила Элюне в большую пластмассовую сумку. С трудом подняв её — все-таки больше восьми кило, — девушка вошла в свой подъезд, поднялась на лифте на свой этаж, левой рукой извлекла из кармана ключи и открыла дверь своей квартиры.

И тут кто-то с такой силой втолкнул её сзади в прихожую, что девушка от толчка пролетела до противоположной стены, врубившись в неё со страшным грохотом. Грохотала в основном сумка, которую Элюня так и не выпустила из рук. Сумка же, отбившись от стены, потянула девушку за собой, заставив её молниеносно сделать разворот на сто восемьдесят градусов, и со всего размаху врезалась в голень бандита с чёрным мешком на голове.

Его Элюня увидела за доли секунды до того, как закаменела насмерть, зажав в руке наконец присмиревшую сумку.

Взревев не своим голосом, бандит выпустил из рук уже занесённый молоток и ухватился за травмированную ногу. Любая нормальная женщина на месте Элюни воспользовалась бы представившейся возможностью сбежать или хотя бы закричать, но Элюня стояла безмолвным столбом. Видимо, неподвижность жертвы и побудила бандита сначала заняться ногой, растирая её и ругаясь на чем свет стоит. Попадаются же такие кретинки! Вместо того чтобы от толчка свалиться — тут бы он её и прикончил, — эта ни с того ни с сего молнией пронеслась через прихожую и ещё огрела его проклятой торбой!

Секунд пять-шесть понадобилось негодяю, чтобы прийти в себя, и этого времени для Казика оказалось достаточно. Ворвавшись в прихожую, он одним взглядом оценил ситуацию и правильно отреагировал.

С сумкой в руках, не пошевелившись, Элюня просмотрела весь спектакль, разыгравшийся в её прихожей. Казик тигром набросился на бандита, опешившего от неожиданного нападения. Возможно, Казику удалось бы положить его трупом на месте, если бы он одновременно не пытался сорвать мешок с его головы. Бандит, похоже, не столько защищался сам, сколько защищал мешок, и думал лишь о том, как бы смыться, что ему в конце концов и удалось.

— Было у меня нехорошее предчувствие, вот и оказалось — правильное, — с трудом переводя дух, говорил Казик, захлопнув дверь за бандитом и выковыривая ручку торбы из судорожно сжатого кулачка Элюни. — Да отпусти же, слишком она тяжела для тебя. Он тебе ничего не сделал? С молотком заявился, сволочь, жаль, не смог его увидеть из-за мешка на башке. Да отпусти же сумку!

Лишившись оружия, Элюня наконец позволила себя расшевелить. Казик снял с неё пальто, а покупки отнёс в кухню. Не переставая успокаивать девушку и поносить бандита, он налил ей солидную порцию коньяка. Элюня без возражений приняла медикамент, что помогло обрести относительное телесное и душевное равновесие.

— Аппетит он у меня не отбил, — немного удивлённо сказала она. — Казик, давай поедим. Есть фляки, хочешь? Их легче всего разогреть.

— Да я что угодно съем, если тебе желательно. Слава богу, что не потеряла аппетит, значит, все в порядке. Расскажи, что произошло? Почему эта скотина напала на тебя? Ты поняла?

— Догадываюсь. Погоди, цыплёнка не надо в морозилку, положи на нижнюю полку холодильника, пусть за ночь разморозится, завтра запеку. Вот эту банку тоже открой. А к флякам у меня есть пиво. Извини, я ещё тебя не поблагодарила.

— За что?!

— За то, что спас мне жизнь, так я понимаю…

— Тебе? Да я свою жизнь спас, так что благодарить меня не за что. Вот эта кастрюля подойдёт?

Только подкрепившись и совсем успокоившись, Элюня вдруг ощутила неловкость. Казик сыграл роль ангела-хранителя, рыцаря без страха и упрёка, верного друга и бог знает ещё кого, она должна быть ему благодарна до конца жизни, она и благодарна, но что с ним делать сейчас? Ведь вроде бы она поставила на Стефана, значит, с Казиком должна порвать. А как порвать с человеком, спасшим тебе жизнь? Что же ей, несчастной, теперь делать, надо же, просто какое-то проклятие тяготеет над нею…

Казик смотрел вопросительно, Элюня вспомнила — задал вопрос, и, значит, надо отвечать.

— Догадываюсь, потому что полиция предупреждала меня. И в казино говорили. Не исключено, там мафия следит за выигравшими и потом отбирает у них деньги. Иногда даже казино предлагает своим клиентам, особенно много выигравшим, отвезти их домой во избежание опасности.

— А ты сегодня выиграла?

— Выиграла, но совсем немного. Доводилось выигрывать намного больше, и никто на меня не нападал. Поэтому удивляюсь…

— А я не удивляюсь, потому как уверен — не в выигрыше дело. Помнишь, я предупреждал тебя: опасайся, ведь ты слишком много знаешь о вымогателях. Они могут вычислить тебя, и тогда тебе, коханая, несдобровать. Полагаю, сегодняшний выигрыш использован ими как предлог, тоже неплохой. И ещё это говорит о том, что у них в казино свой человек. Не заметила, может, кто видел, как ты выигрывала?

— Не знаю. Издали могла хоть целая толпа наблюдать. Я обычно замечаю только тех, что останавливаются за спиной и сопят в ухо. Но вроде бы сегодня никто не стоял. А ты откуда здесь появился?

— От казино ехал за тобой. Ты сказала, что будешь там, ну я и отправился следом. Хотел поглядеть, как там, давненько я в таких местах не бывал, а ты как раз выходила, вот я и поехал за тобой.